Здесь есть два важных момента – очевидный и неочевидный. Очевидный – способ определения истинного результата голосования для конкретного региона. Если какой-то тип искажений не удалось отловить/скомпенсировать, то результат считается истинным. Но при анализе данных в розницу никогда и не удастся отловить/скомпенсировать все типы искажений – уж больно они разнообразны. Неочевидный – понимание того, а что такое на самом деле истинный результат выборов. Наивно думать, что это то, что получится, если мы проведём в регионе голосование и подсчёт его результатов без нарушений. Во многих регионах такое возможно лишь в том случае, если туда войдут войска НАТО (да и то, скорее всего, в какой-нибудь Чечне всё равно будет 99,9%, только наберёт их Демократическая партия США). Честность выборов неразрывно связана с развитостью гражданского общества, каковая – вот незадача! – у нас находится в обратной зависимости от рейтинга партии власти. Чем выше истинный уровень поддержи ЕР в регионе, тем вероятнее и масштабнее в нём подтасовки в её пользу. Реконструкция истинного результата в регионе предполагает распространение на него тех условий, которые обеспечивают честность выборов и неизбежно сопряжены с некоторым снижением результатов партии власти. Поэтому неудивительно, что моя реконструкция даёт цифры ниже экспертных оценок и данных опросов. Эти оценки и опросы измеряют величину, которая на честных выборов никогда не может быть зарегистрирована, поскольку высокое её значение в некоторых регионах в принципе исключает возможность проведения там честных выборов.
no subject
Date: 2012-02-11 09:22 pm (UTC)Очевидный – способ определения истинного результата голосования для конкретного региона. Если какой-то тип искажений не удалось отловить/скомпенсировать, то результат считается истинным. Но при анализе данных в розницу никогда и не удастся отловить/скомпенсировать все типы искажений – уж больно они разнообразны.
Неочевидный – понимание того, а что такое на самом деле истинный результат выборов. Наивно думать, что это то, что получится, если мы проведём в регионе голосование и подсчёт его результатов без нарушений. Во многих регионах такое возможно лишь в том случае, если туда войдут войска НАТО (да и то, скорее всего, в какой-нибудь Чечне всё равно будет 99,9%, только наберёт их Демократическая партия США). Честность выборов неразрывно связана с развитостью гражданского общества, каковая – вот незадача! – у нас находится в обратной зависимости от рейтинга партии власти. Чем выше истинный уровень поддержи ЕР в регионе, тем вероятнее и масштабнее в нём подтасовки в её пользу. Реконструкция истинного результата в регионе предполагает распространение на него тех условий, которые обеспечивают честность выборов и неизбежно сопряжены с некоторым снижением результатов партии власти. Поэтому неудивительно, что моя реконструкция даёт цифры ниже экспертных оценок и данных опросов. Эти оценки и опросы измеряют величину, которая на честных выборов никогда не может быть зарегистрирована, поскольку высокое её значение в некоторых регионах в принципе исключает возможность проведения там честных выборов.